Гофман-шоу на Большой Дмитровке
5 мая звёздный состав труппы Московского музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко отыграл и отпел на основной сцене разрекламированную премьеру «Сказок Гофмана»…
Анна ГОРБАЧЁВА
Фото: Яндекс. Картинки
За что мы любим «Стасик», aka Московский музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко? Кроме всего прочего, за здоровое отношение к классике. Прекрасные голоса, мастеровитые танцовщики и нарядная сценография Левенталя – это само собой разумеется.
А ещё здесь зрителю позволяют развлекаться, не требуя делать постно-просветлённое лицо и благоговейно внимать святому искусству. Не чураются изначального родства оперы с опереттой, мюзиклом и эстрадным шоу – у всех этих современных жанров общие предки. Не брезгуют аттракционом, трюком, спецэффектами и вставными номерами, которые не делают искусство менее святым, а зрителю приносят много радости.
«Сказки Гофмана», единственная опера «отца оперетты» Жака Оффенбаха, в принципе построена на трюке. Сюжет основного действия представляет собой галлюцинации изрядно накачавшегося пуншем главного героя, который вроде бы историческое лицо – сказочник и композитор Эрнст Теодор Амадей Гофман, а вроде и фантастический персонаж.
Причудливо: вот главное впечатление после первого знакомства с либретто Жюля Барбье. Запутанно, не всегда внятно, но очень красиво и мощно – это первое впечатление от того, что сделал на сцене родного театра режиссёр Александр Титель при содействии блистательного художника Валерия Левенталя.
Конструктивистские декорации к сюжету, где герой влюбляется в механическую куклу Олимпию, просто чудо как хороши.
Фото с сайта belcanto.ru
Насчёт самой Олимпии можно долго не распространяться. Когда Хибла Герзмава была не на высоте? Она — дива во всех смыслах этого слова, и если уж соглашается на опасный эксперимент – спеть в одной опере три партии тремя разными голосами (колоратурное, лирическое и драматическое сопрано), то будьте покойны, всё получится.
Как зритель премьерного спектакля свидетельствую: трюк удался.
А вот меццо-сопрано Елены Максимовой стала для меня открытием. Она исполняла непростую роль наперсника главного героя, который в финале вдруг превращается… в музу поэта.
Мало того, что актрисе удалось отыграть всю трансвеститную историю изящно и со вкусом, она ещё и поёт замечательно.
Позже, пообщавшись с Яндексом, я узнала, что Максимову часто сравнивают с Образцовой. Мне довелось вживую слышать молодую Образцову в «Борисе Годунове». Скажу так: если голос Образцовой вызывает ассоциации с густым, насыщенным вкусом муската (к примеру «Красного камня»), то Максимова – это лёгкое солнечное «Киндзмараули».
«Меню» этого праздника жизни дополнили и украсили два хороших, сильных мужских голоса. Найти тенора, которого бы не забивала в дуэтах могучая Хибла, непросто. Представьте себе, нашли! Не близко, правда – аж в солнечном Узбекистане. Зовут молодого человека Нажмиддин Мавлянов, и самое курьёзное в том, что он внешне сильно смахивает на прижизненные изображения немца Гофмана!
Сравните сами. Партия Гофмана считается своеобразной «проверкой на прочность» для тенора. Пять баллов. И аплодисменты главному злодею — Дмитрию Степановичу, за голос и за мужество. Запутанную и невнятно обозначенную в первоисточнике историю его персонажа понять-то трудно, не то, что сыграть.
Спектакль пока «не отстоялся», всем фрагментам и нюансам ещё предстоит срастись воедино. На десятом-двадцатом представлении всё станет более цельным и законченным. Зато премьера – это радость соучастия в рождении артефакта.
