Италия-2013. Мессина — Реджо

Судьба играет человеком… Намереваясь лететь из Внуково  в Реджо ди Калабрия в 6 утра, я улетел из Шереметьево в Катанью. К тому же переиначенный на 13.00 вылет был задержан почти на три часа…

Владимир ИЛЬИЦКИЙ

Фото автора

Третий раз оказаться на Сицилии – это, конечно, круто. Но целый (и долгий!) световой день с предвкушением заныров в Мессинский пролив, аккурат между Сциллой и Харибдой, испарился, как его и не было.

А что было?

Полнолуние обеспечило нам замедленное наступление сумерек. С  автостоянки у аэропорта Катаньи, кроме луны, восходящей на востоке, удалость сфотографировать красавицу Этну с последним лучом заходящего солнца на её вершине, обрамлённой облачком.

Слушая байки гида про царевича Наксоса, в относительном  полумраке мы проскочили мимо Таормины. Знакомые места – угадывались!

В хорошо освещённой Мессине я даже углядел арку, под которой прятался от проливного дождя. А вот и одиноко стоящая в море Богородица.  Сразу возникла идея вернуться в город в один из свободных вечеров и пройти по простому маршруту – вдоль пролива по Via Garibaldi до Богородицы, а там – повернув направо, до Соборной площади с её знаменитой колокольней.

Здесь всё близко, что демонстрирует снимок из книжки про Сицилию…

Дело, казалось бы, упрощалось тем, что паромная переправа находится в черте города. Увы и ах! Если из Мессины воспользоваться паромом нет никаких проблем, как на машине, так и пешком, это оказалось по многим причинам затруднительным с калабрийского берега…

Ждали отплытия мы недолго, узнав между тем, что частный паром ходит быстро, и народ им пользуется. А государственный паром – медленно, и его игнорируют.

«Нефтяная жижа» пролива была подёрнута лунным серебром. Такая вот награда за изменение маршрута. Но я исхожу из того, что теряя нечто, нечто и приобретаешь.

Трюм-палуба парома оказалась полностью забит автобусами, легковушками и  даже фурами.  Где-то на середине дистанции наше судно остановилось, пропуская движущийся наискосок паром с… электричкой. Как раз из того района, где находился  первый из трёх наших отелей в этом путешествии…

*  *  *

Харибды яростной, подводной Сциллы стон  /   Не потрясли души высокой. / Казалось, победил терпеньем рок жестокой / И чашу горести до капли выпил он…

Одиссей у Константина Батюшкова – «богобоязненный страдалец».  Что, конечно, совершенно не соответствует ни характеру героя, ни всей его «практической деятельности» царя-воина и хитроумного пирата.

 Вряд ли Посейдон стал гонять по всей Ойкумене человека слабого и богобоязненного, то есть ничтожного.

Богобоязненность человеческая, как, собственно, и его вера в бога вообще, — сильно преувеличена. Просто люди и боги долгое время жили бок о бок и пытались как-то между собой договориться.

Посейдон топил друзей Одиссея и ломал его плот, герой взывал к Афине, и та его в сотый раз выручала. Не боги правили человеком, а реальность, кажущаяся божественным установлением.

К тому же Гомер – это высококачественная литература. Она не копирует реальность, а создаёт собственную, объясняя при этом, почему «жизнь такова, какова она есть, и больше ни какова…» С помощью всегда готовых к услужению богов – в том числе.

Одиссей воевал на Востоке, а Посейдон загнал его далеко на Запад, устроив невероятное приключение. Ну и Афина с лихвой компенсировала в конечном счёте своему любимому герою потерю его военных трофеев.

Почему? Одиссей сопротивлялся судьбе, сучил, как та лягушка, лапками —  и был вознаграждён.

Я «встречался» с ним не только в фильме Кончаловского, но и в музее Бардо, в дореволюционном ещё Тунисе — соезрцая великолпную римскую мозаику «Одиссей и сирены»…   

Итак, к родной Итаке герой движется с Запада, зная обо всех неприятностях, которые его ожидают, от Цирцеи. Нас, поскольку мы пересекаем Мессинский пролив, интересует «сицилийская» Харибда и «калабрийская» Сцилла.

Гиды на голубом глазу, как обычно, рассказывают, что та и другая представляют собой женские образы. В гроте Сциллы, в одноимённом городе, это «факт» подтверждается портретно.

Но у Гомера она – шестиглавое чудище и либо страшно лает, либо скулит по-щенячьи. Двенадцать лап загребущих позволяют ей схватить сразу шесть человек с проплывающего корабля. Если двигаться быстро, больше потерь не будет.

Харибда квартирует под скалой напротив и трижды в день поглощает и извергает некую Чёрную влагу, проще простого засасывая корабли в неведомые недра.

Смотрим теперь на Мессинский пролив. В самом узком месте  его ширина составляет 3 км., т.к. по Гомеру, скалы двух чудовищ находятся на расстоянии выстрела из лука. Да и нет тут таких скал, чтобы достигали облаков.

Город Сцилла, да, имеет свою скалу, но она невысока и находится уже «за поворотом» пролива. Впрочем, некоторые объяснения можно привести в пользу гомеровской версии.

Сейсмическая активность региона за прошедшие тысячелетия успешно избавила пролив от высоких скал и их постояльцев. Доказано, кроме того, что Сицилия потихоньку отплывает от материка. Если сегодня скорость ежегодного дрейфа исчисляется миллиметрами, в древности она могла быть гораздо выше…

*  *  *

4-звёздный Hotel Regent в Катоне, пригороде Реджо, отличался от двух других близостью к морю и  к приличному мини-маркету.  В остальных случаях море было подальше, а  магазинов, где можно было бы отовариться, как минимум, пивом, – не наблюдалось вовсе.

Такой вариант размещения, как в Регенте, я, поездив так и этак по Ойкумене, – считаю самым удобным.  Но программа есть программа и до определённого  момента я от неё не отступал.

Основной корпус – трёхэтажный, за ним – ближе  к морю  — несколько бунгало, аллейка между ними украшена телегой, оборудованной не только колодочными тормозами, но, кажется, и лебёдкой.

Бассейн – небольшой, но бассейны меня никогда особо не интересовали.

У меня, как обычно, номер на двоих, за высокой стенкой балкона мало что видно, но столь же мало это меня волнует. В плохую погоду балкон с видом на море, где восседаешь с вискарём и пивом, может тебя «утешить». В хорошую и, если ежедневно разъезды, — делать там нечего.

Главное – тихо. Те, кому достался номер с видом на городскую улицу, были недовольны шумом.

Подъём в 5.30. На пляж надо было идти вкруговую, поскольку сквозной выход ещё  не открыт. Особенно и не для кого. Из нашей группы вряд ли кто-нибудь рискнул окунуться.

На пляже – крупный песок с мелкой галькой. Гранитная галька  обточена криво, зато – с множественными блёстками слюды, чего на других пяти пляжах (в т.ч. в центре Реджо) я не обнаружил.

Комель древесного  обрубка напоминает некое чудовище – будучи крупным, оно явно внушало бы страх…

Мессинский пролив был достаточно спокоен, но всё же небезопасен.  Метров в пяти от берега глубина уже «с головкой», температура воды, по моим ощущениям, не превышала 15˚С.  Окунувшись  для начала с головой, я некоторое время ходил по щиколотку в воде, а затем уже купался, игнорируя  холод.  Опасаясь течений, плыл воль берега на небольшом удалении.

 

По проливу были раскиданы рыбацкие лодчонки.  Почему-то лов продолжался и после  восхода солнца. В определённый момент Сицилия за проливом освещалась так, что была хорошо видна Этна.

С восточной стороны по нашему берегу просматривался и  центр Реджо, куда мы и отправились после завтрака.

*  *  *

Никому не кажется странным, что символом итальянской провинции Калабрия вот уже 40 лет являются греческие бронзовые статуи, получившие название «Воины Риас». Бородатые мужчины – один якобы старше, другой моложе, в шлемах, но нагишом…

У того, что якобы моложе, на левой руке чуть выше запястья сохранилось крепление щита, в правой же он по всей вероятности держал меч.

Оба отлета изготовлены в V в. до н.э., хотя, как считается, не одновременно. Но вот технология их производства – бесшовное литьё – до сих пор является загадкой для учёных.  Получается, что формы для отливки статуй были также целиковые, и после остывания металла их приходилось ломать.

Полые скульптуры имеют только одно отверстие – в голове,  внутри же ступней  находятся  полость, вероятно, технологическая. Или же  эти полости обеспечивали крепление статуй на постаментах.

Эти и другие артефакты нам продемонстрировали не в  Национальном музее, а в здании муниципального совета Калабрии. Размещены они были в цокольном этаже, и воины вдобавок находились за стеклом, в лежачем положении и окружённые лабораторным оборудованием, то есть – на реставрации.

Фотографировать воинов и в музейном зале вообще категорически не разрешалось. Но разве мог один служащий уследить за опытным репортёром?

Бронзовые боги, герои и героини в Древней Греции были распространены не менее мраморных. Многие римские копии из мрамора копировали как раз бронзовые греческие образцы.  Например, римские амазонки, известные во многих видах, у греков были бронзовыми, что, думаю, более соответствовало их внешности…

Посещение «Воинов Риаса» запомнилось  ещё и любопытным трёхпалубным памятником у входа в муниципалитет.  Наверху – рулевой, чуть ниже – рыбак с сетью, ещё ниже – с гарпуном. Все они – в готовности выудить рыбу-меч, как основу благополучия региона – рыболовецкого (сегодня – в меньшей степени) и сельскохозяйственного.

У ничего не подозревающей рыбёхи – добродушный вид…

К античным временам относятся раскопанные вдоль моря древние каменные стены Реджо. Они вписались в общую концепцию набережной Маттеотти с её парковыми деревьями и  красивыми памятниками.

На одном из участков этих стен сохранились остатки римских терм из кирпича с фрагментами мозаики.

Похоже, термы отнюдь не императорские, так, местная банька с видом на море. Отсюда и простота мозаичных полов.

Двигаясь дальше по Маттеотти на запад, встречаем великолепный памятник павшим во всех войнах. Древний мир олицетворяет воин одного из многих южно-италийских племён. Пехотинец «лёгкой» пехоты — молодой ополченец, вчерашний охотник, не отягощённый даже кожаным панцирем.

Его взор также устремлён на запад, хотя римские когорты, подмявшие под себя все италийские племена, пришли с севера.

Воин, которого можно назвать современным, смотрит на восток, но тут уже, не до ориентирования на местности, поскольку враги кругом и, даже двигаясь с запада, могут запросто напасть с востока.

Памятник украшен также моделями кораблей с мощными тройными таранами.  По монетам и иным изображениям историки относят такие тараны к эпохе Октавиана Августа.  С тем же успехом три тарана мог заменять один – в виде трезубца.

В эту, кстати сказать, эпоху гражданских войн Древнего Рима, население Реджо фактически обнулилось. И Август поселил здесь отличившихся морпехов.

Вблизи памятника павшим  — деревянная стайка сирен. Ночью их подсвечивают — для пущего страха автомобилистов. Вряд ли однако они «в голосе», а какая сирена – без песни?!.

И, наконец, вставший нал морем, изящный памятник Виктору-Эммануилу III. Спускаясь к нему по каким-то странным  ступенькам, я не сразу понял, что это театральные ряды на манер античных — Арена дель Стретто.

За что королю такой внушительный памятник, не совсем понятно. Он то Антанту поддерживал, то режим Муссолини, то приобретал дополнительные королевские титулы, видимо, подражая императорам-германцам Священной римской империи.

Да и монумент, поставленный в 1930-м, то есть при жизни монарха, изображает скорее далёкое прошлое Италии, либо Афину, либо её римское воплощение – Минерву.

Народ вокруг памятника наблюдал за регатой. Какое-то время, уже отдыхая на пляже, я занялся тем же и обнаружил некую линию поблизости от берега, где яхты не справлялись с ветром и, судя по всему, переходили на дизель.

Зато яхты,   державшиеся мористее, хотя и с большим трудом, но продолжали гонку под парусом…

Естественно, побывали мы и в городском кафедральном соборе с длинным названием   Maria Santissima Assunta in Cielo, но, по крайней мере, понятным, кому посвящён храм почти 100-метровый в длину.

К первоначальной постройке, как и на Сицилии, приложили руку норманны. В 1058-м мои «давние знакомцы» по Сицилии Рожер (будущий король Рожер I) и его неуёмный старший брат Роберт Гвискар (к тому моменту уже граф Апулии)  отбили у византийцев Россано и Джераче, а затем с немалыми трудами и Реджо.

Наши девчонки стояли на площади, не слишком интересуясь архитектурой собора.

А я на воротах центрального входа в рельефе о Благой вести обнаружил любопытное изображение городской застройки позади главных действующих лиц.

Гробницы церковных иерархов внутри собора меня не занимали, другое дело – витражи, впрочем, практически везде и всюду — отменного качества.

Кафедру, насколько хватает сил, до сих пор поддерживает имперский орёл. Но о какой из них речь? Римской? «Священной» германской?

Также неоднозначно олицетворяет верховенство разного рода завоевателей Юга Италии Арагонский замок. Красавец, с какой стороны ни глянь. Но тут я лопухнулся, забыв поискать обозначенный в источниках акведук.

Собственно Арагонской  крепостная постройка сделалась только в  недолгий период владычества короля Арагона Фердинанда I Трастамара, то есть в начала XV века.

Стена между башнями считается  очень древней, скорее всего, «родственницей» развалинам оборонительных стен вдоль побережья. Всё прочее строилось и перестраивалось позднее – византийцами, норманнами, анжуйцами и т.д.

А как же счастливый победитель Италии, славный «наш» Буонапарте?

По поводу оккупации Юга Италии наполеоновскими войсками вспомнить, кажется, можно только один момент. Здесь в готовности переправы на Сицилию  стоял корпус генерала Жана Ланна, будущего маршала. Но – недолго, поскольку был отозван Наполеоном на север…

Потеряв оборонительное значение, как это случалось со многими крепостями, замок стал тюрьмой. Известно также, что его осаждали победоносные краснорубашечники Гарибальди в 1860-м, когда Реджо «оказался» в наконец-то объединённоё Италии.

Важно и то, что замок устоял во время разрушительного землетрясения и цунами в  1908-м, в результате чего береговая линия, как утверждается, опустилась почти на метр.

Тут можно вспомнить, что коварство Мессинского пролива в 410-м помешало королю вестготов Алариху I  после взятия Рима переправиться на Сицилию и далее в Африку.

Вестготы якобы даже начали переправляться, но безуспешно и с большими потерями. Аларих повернул на север, но уйти из Калабрии ему было не суждено. Болезнь, смерть, хитроумные похороны, также вошедшие в историю, — под руслом одной из наиболее полноводных калабрийских рек.

На его месте я поселился бы в рыбацкой деревушке Сцилла, куда мы как раз и отправились, намаявшись бродить по улицам Реджо.

Продолжение следует…

 

Tags: Аларих, Гомер, Ильицкий, Италия, Квлвбрия, Мессина, Наполеон, Одиссей, Посейдон, Реджо, Рим, Рожер, Сицилия, Сцилла, Харибда