400 страниц романа Романовых
В 2013-м году у нас где скромно, где с помпой отмечается 400-летие дома Романовых. Празднование юбилея приурочено к моменту венчания на русский престол первого представителя этой династии Михаила Федоровича…
Алла УРАЛОВА
Предшествовали ему весьма бурные события, вошедшие в историю под названием «Смутное время». Финалом его стало победное изгнание поляков из Москвы. 22 октября 1612 года народное ополчение под предводительством князя Дмитрия Пожарского и Кузьмы Минина вкупе с казачьими отрядами князя Дмитрия Трубецкого штурмом взяло Китай-город.
Польский гарнизон сдался. Сначала из Кремля вышли русские бояре, присягнувшие польскому королевичу Владиславу. Среди них был и молодой Михаил Романов с матерью. Опасаясь расправы, они тотчас же уехали в свою вотчину под Костромой.
Затем Кремль покинул польский гарнизон. Пожарский пообещал всем сдавшимся неприкосновенность, и слово свое сдержал. Историки до сих пор не могут понять, почему не было репрессий против бояр, перешедших на сторону поляков. Определенно, Пожарский оказался гуманистом…
И тут выяснилось, что царя-то на Руси нет. Совсем. Не осталось ни одного прямого потомка Рюрика. Последний царь старинной многовековой династии (почему-то ее юбилеи не отмечаются вовсе) Федор Иоаннович, сын Ивана Грозного, наследников не оставил.
Его шурин и преемник Борис Годунов скончался. Сына его убили. Самозванец Лжедмитрий I процарствовал всего год. Сменивший его Василий Шуйский, представитель суздальской ветви Рюриковичей, после четырех лет правления был насильно пострижен в монастырь.
Хлебнув боярской вольницы, власть решила самоукоротиться и избрать царя. Но кого? Рюриковичей еще оставалось довольно много, но все они были от боковых побегов. Каждый считал себя и свое колено более приближенным к праотцу Рюрику, с чем, естественно, не соглашались другие отпрыски. Но за давностью лет никто из них мог доказать свое первородство.
Созванный для определения кандидатуры на должность царя Земский собор остановился на личности 16-летнего отрока Михаила Романова. Почему предпочтение было отдано юноше, не проявившему никаких талантов и являвшегося подданным польского короля, позднее было обосновано основательно «достоверными» документальными свидетельствами. Въедливые историки все-таки сумели прочитать между строк официальных документов и вывели свою версию этого эпохального события.
После изгнания поляков Пожарский, Трубецкой и Минин образовали своеобразный триумвират. Первую скрипку в нем играл природный Рюрикович князь Дмитрий Пожарский. Казалось бы, спаситель Отечества и должен быть избран новым русским царем. Но не тут-то было. Под давлением реабилитированных бояр, ранее присягнувших Владиславу, его кандидатура была заблокирована.
На Земском соборе развернулась нешуточная борьба. На русский престол предлагались шведский принц Карл Филипп, местные князья и бояре, даже татарские царевичи. К согласию долго прийти не удавалось. И тогда вдруг всплыла кандидатура Михаила Романова. Его поддержали казаки, многие из которых ранее были сторонниками Лжедмитрия II — «Тушинского вора». Романовых они считали своими, потому что отец кандидата был возведен в их лагере патриархи.
Стремясь разрядить обстановку, приверженцы Пожарского предложили сделать в работе Собора перерыв на две недели. Для них это стало роковой ошибкой. Перерыв очень грамотно использовали для пиар-кампании сторонники Романовых.
И здесь чувствуется хваткая рука «серого кардинала», то бишь патриарха Московского Филарета, в миру боярина Федора Романова. Амбициозный Рюрикович, он считал, что после кончины бездетного Федора Иоанновича, которому он приходился двоюродным братом, трон должен перейти к нему. И был немало озадачен и озлоблен тем, что его опередил прыткий Борис Годунов.
Худородный «Бориска», знал о властных претензиях Романова и об интригах, которые плетутся на его дворе, однако рубить голову ему не стал. Тоже был гуманистом, да и кровавый XVI век подходил к концу. Годунов ограничился тем, что постриг Федора Романова и его жену Ксению в монахи и отправил их в дальние монастыри.
Примерно тогда же подался к полякам ближний слуга Романова Гришка Отрепьев, известный в дальнейшем как Лжедмитрий I. Он же, когда пришел к власти, освободил своего благодетеля из Антониево-Сирийского монастыря и сделал его митрополитом Ростовским. Лжедмитрий II пошел еще дальше и провозгласил Филарета патриархом Московским.
Филарет принимал активное участие в свержении Василия Шуйского. Он не возражал и против избрания царем королевича Владислава, при условии, что тот примет православие. Не найдя по этому вопросу общего языка с польским королем Сигизмундом III, Филарет отказался подписать договор с поляками. Они обиделись и арестовали его, а потом увезли в Деулин. Но и оттуда настырное святейшество писал инструкции по пиар-кампании своего сына и слал гонцов в Москву.
Две недели перерыва его сторонники использовали по полной программе. Основным аргументом выдвигалось то, что Федор Иоаннович перед своей кончиной якобы хотел передать царство своему родственнику Федору Романову, который томится в польском плену. Но поскольку он – лицо духовного звания, то трон надо отдать его единственному сыну Михаилу.
Агитация возымела действие. В день выборов 21 февраля она была подкреплена митингом казаков и простолюдинов. Они требовали избрания Михаила. Впоследствии умело срежиссированная акция стала трактоваться как всенародное выдвижение Романова на престол. Роль казаков в избрании царя была столь очевидна, что поляки называли Михаила Романова «казачьим ставленником».
К вновь избранному царю направили посольство. Нашли его с матерью в Костроме в Ипатьевском монастыре. 14 марта послы крестным ходом отправились просить Михаила принять царство. Просили не столько его самого, сколько его мать, инокиню Марфу. Она слезно умоляла сына не соглашаться, но потом вняла уговорам.
Вплоть до возвращения из Польши Филарета в 1619 году она принимала решения за сына. Сам молодой человек тоже был не в восторге от своего избрания, но раз народ требует, согласился принять шапку Мономаха.
Опять же историки спорят, был ли первоначальный отказ от трона мастерски разыгранной комедией или истинным проявлением чувств, главным из которых был страх возложить на себя тяжкое бремя власти в условиях шатания и разброда.
Михаил Романов оказался удобным царем и послушным сыном. Филарет до конца своей жизни официально был его соправителем и руководил всей политикой государства. 11 (21) июня в Успенском соборе Московского Кремля состоялось венчание Михаила на царство. Так была основана новая правящая династия.
Через триста лет последний из Романовых пышно отметил юбилей. Праздничные мероприятия-1913 длились целый год, и это также был последний триумф правящего дома. В следующем году началась Первая мировая война, за ней – революция, которая смела монархию в России и отправила Романовых кого в небытие, кого в эмиграцию.
За триста лет за ними много чего накопилось. Были успехи и поражения, страшные преступления и головокружительные взлеты. Были в роду Романовых цари умные, энергичные и способные. И кто знает, как сложилась бы судьба страны, если бы в роковой час ею правил выдающийся государь.
Но история «пошла иным путём». В 1894 году во главе государства встал Николай Александрович Романов, которому сужено было стать последним российским императором.
Династии рушатся при слабых государях. Как правило, это довольно порядочные, образованные и гуманные люди. Они счастливы в браке и не склонны к левым заходам. И, что интересно, все имеют хобби.
Карл I английский обожал живопись, Людовик XVI французский собирал и разбирал замки, Карл IV испанский был неплохим часовщиком, Николай II российский мог бы работать… фотографом.
Управление государством являлось для них тяжкой и крайне неприятной обязанностью, которую они стремились переложить на чьи-либо услужливые плечи. Охотников подставить плечо незадачливому монарху всегда находилось много и, конечно, небескорыстно. Отсюда обилие фаворитов и частая смена проштрафившихся министров.
Эта чехарда вносила сумятицу в и без того разболтанный государственный механизм. А где нет четко отлаженной системы, грядёт разгул злоупотреблений. Император и сам это понимал, когда писал, что «кругом измена и трусость, и обман».
Разочарованный в своём ближайшем окружении, Николай Александрович отрекся от престола. Но — слишком поздно. Фортуна отвернулась от Романовых. Выпавшую из рук Николая власть другие Романовы поднимать не спешили. Результат закономерен: государственный переворот и насильственная смерть венценосца.
В 1996 году в Мытищах в бывшем селе Тайнинском ввиду Благовещенской церкви, строительство которой начал первый Романов – Михаил, явочным путем установили памятник Николаю II. Резонанс этого события был очень громким. Постфактум целый год письменно и устно шли дебаты, неожиданно завершившиеся взрывом монумента.
Мнения сторонников и противников императора были и остаются полярно противоположными. Для одних Нико¬лай II — последний тиран, вполне заслужив¬ший расстрела, для других – несчастный государь, при¬нявший мученическую смерть от богоборцев и потому достойный канонизации.
Создается впечатление, что речь идет о двух совершенно разных людях. Сторонники императора напо¬минают о том, что он был образованным человеком, деликатным, добрым, отзывчивым, примерным семьянином, любящим супругом и отцом. Противники ставят ему в вину Ходынку, Русско-японскую войну, расстрелы в Петербурге и на Лене, участие в Первой мировой войне, революцию.
По всей вероятности, правы и те, и другие. Истина, как водится, где-то посере¬дине. Никто не ставит под сомнение, что Николай II был неглупым и незлым человеком, что он любил свою семью, ценил домашний очаг, переживал из-за тяжкой болезни наследника. Но быть хорошим чело¬веком не значит быть хоро¬шим государем. Это очень разные вещи. И здесь, увы, добрый семьянин Николай Романов потерпел полное фиаско.
Революции ни с того ни с сего не происходят. Можно сколько угодно ссылаться на объективные обстоятельст¬ва, на непонимание минист¬ров, Думы и народа, которые оказались недостойны сво¬его императора, на германс¬кий шпионаж, козни боль¬шевиков. Но в том-то и мудрость и величие государя, стоящего у кормила такой огром¬ной империи, как Российс¬кая, чтобы предусмотреть и предотвратить те негативные причины, которые могут при¬вести к сотрясению основ государства.
По свидетельству современников, последний царь был фаталистом и свято верил в то, что власть дарована ему от бога и что добрый, набож¬ный российский народ лю¬бит своего государя и никогда не расстанется с идеей монар¬хии.
Вероятно, он пережил глубочайшее потрясение, когда открылось, что дело обстоит иначе. Он не мог понять, за что ему и его семье уготованы такие муки, а потому усмотрел в этом божий промысел, безропотно покорился своей участи и по-христиански достойно при¬нял смерть. И здесь Николай II явил подлинное величие духа, но — человека, а не госу¬даря.
Памятник Николаю Романову-человеку, «невинно убиенной жертве», гораздо умес¬тнее в Екатеринбурге близ храма, что выстроили на месте Ипатьевского дома. Установление памятника в Тайнинском слабо оправдывается ссылками на то, что село было родовой вотчиной Романовых, и здесь когда-то стоял путевой дво¬рец, и что по Ярос¬лавской дороге царь неоднократно ездил в Троице-Сергиеву лавру.
С таким же успехом мож¬но было поставить его в Московском Кремле (царь там жил), в Царском селе (отды¬хал), в Александро-Невской лавре в Петербурге (молился).
Скульптор Вячеслав Клыков создал помпезный памятник. Видимо, он за¬дался целью воплотить в монументе идею величия российской монархии. В таком случае объект выбран крайне неудачно. Ничего величественного в облике пос¬леднего царя и ничего вели¬кого в его деяниях не было.
Царь стоит по стойке смирно, аккуратно сдвинув ножки. В одной руке он театрально держит скипетр, в другой – державу. Вся его фигура выражает смирение. Клыков попытался придать ей величие и пышность, надев на голову корону и накинув на плечи мантию. Но эти атрибуты только подчеркнули непрезентабельность натуры.
Надписью-посвящением «Государю-Императору Ни¬колаю II русский народ с покаянием» скульптор взял на себя смелость высказаться от имени народа.
Почему-то в памяти всплывает надпись на другом памятни¬ке: «Гражданину Минину и князю Пожарскому благодар¬ная Россия». Но если в этом случае она оправ¬данна и точна — Россия со¬хранила свою целостность и государственность именно благодаря подвигу Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, то за что же должен каяться перед импе¬ратором многострадальный русский народ, ввергнутый его неумелым управлением в пучину Первой мировой во¬йны и революции?
Полемизировать на эту тему можно до бесконечнос¬ти. Слишком мало прошло времени, что¬бы можно было спокойно, без агрессии и эмоций обсудить эту тему и прийти к какому-то единому мнению. А посе¬му официальная власть воздерживается от празднования 400-летнего юбилея свергнутой династии (интересно, как во Франции отнеслись бы к празднованию юбилея династии Бурбонов?), но неофициально оно идет полным ходом.
А памятник в Тайнинском восстановили в 2000-м году. Так же явочным путем. В том же году РПЦ канонизировала последнего российского монарха, признав его и его семью «царственными страстотерпцами».
